Жили Сергей с Мариной уже пять лет, пять счастливых и добрых лет. Квартиру Сергей получил, как детдомовец. Хорошая «однушка», в новом районе, третий этаж, на работу и Маринке, и ему близко. Автомобиль на свадебные деньги купили. С обстановкой в квартире тещенька помогла. Дети вот что-то никак не заводились, а пора бы. Но и это пока особо не огорчало.
Накануне торжества
Последнее время над их семьей словно облако черное нависло. Нервная какая-то Маришка стала. К каждому слову цепляется. Ну, может, на работе что-то не так. Сам Сергей, «дедовщину» детдомовскую прошедший, ужиться хоть с кем мог. На работе у него все хорошо, из мастеров в прорабы перевели, теперь он «белокасочник». А Маришка сидит в своем экономическом центре. Женский коллектив в основном, ну, всякое бывает.
В субботу у них пять лет совместной жизни исполняется. Боже ты мой! Пролетели одним порывом, если и дальше так пойдет, то жизнь быстро и к серебряной свадьбе подкатит. Размышлял Сергей, наводя в квартире порядок. Работы-то он никакой не боится, приучен. Маринка в парикмахерскую убежала. Вот и домашние дела на него свалились. Наведя лоск на кухне и в ванной, пропылесосил в комнате и вспомнил: «Цветы надо Маринке купить!». Из дома выскочил, сосед Вадик навстречу.
— Куда помчался, братан?
— За веником, — смеется Сергей.
— Это что тебе так срочно веник понадобился? – удивился Вадим.
— Да у нас сегодня юбилей, пять лет с Маринкой вместе, цветы надо купить.
Взрывная волна
Идет Марина из парикмахерской, с пакетами в руках.
— О, смотрите, виновница торжества шествует, — воскликнул сидящий на скамейке Вадим. — А Серега ей во-о-от такой веник купил! Во, мужик!
— Какой веник? – растерялась Маринка.
— Да, цветы, цветы, — пояснили бабули, вечно пришитые к скамейкам и все всегда знающие.
— Это почему веник?! – сорвалась на Вадика Марина. – К чему ты так сказал?
— Да это Серегины слова, — оправдывался сконфуженный парень.
Марину какой-то взрывной силой занесло домой. Она прямо с порога начала кричать:
— Значит, веник мне, большего я недостойна?! А что не метлу купил, на ней хоть полетать можно!
— Успокойся, Марина, это же шутка, — пытался успокоить ее Сергей.
Куда там, шлея под хвост попала, кричит, ногами топает, весь этот натуральный концерт и бабушки, и Вадим, да и многие другие слышали. Покричала Марина, поревела и замолчала. А это-то и есть самое плохое, молчать-то она умеет, может неделями молчать. Есть – сварит. Белье постирает, и все молча, на хромой кобыле не подъехать. Ох, и норовистая. Так был испорчен праздник, одним неосторожным словом . Сергею тоже стало обидно: шапку в охапку и на улицу. Сходил в магазин, купил пива, рыбы копченой и к Вадиму.
— Ты, брат, прости меня, языкастого, испортил я тебе весь праздник! Я же не ожидал, что Марина шуток не понимает, — оправдывался Вадик.
— Да ладно, что случилось, то случилось, уже ничего не поделаешь, — вздохнул Серега.
Они долго сидели на кухне, пили пиво, разговаривали. Домой Сергея не пустили, Марина закрылась. Пришлось вернуться к Вадику. Она и в воскресенье не открыла дверь, Сергей ночевал в кабинете, на работе. А в понедельник случилась беда, упал Сергей со второго этажа, то ли по невнимательности, то ли кто подстроил. Лежит в отделении травматологии, нога сломана, рука сломана. «Зато жилье пока есть», — с грустным юмором решил Сергей. Заснул, открывает глаза, а у кровати тещенька сидит.
Неожиданная радость
— Как ты? – спрашивает.
— А лучше всех вашими молитвами, — Серега ей.
— Ты это брось! Я в вашу жизнь никогда не лезла. Любовалась, как у вас все дружненько, и вот! – покачала головой теща. – Маринку я отругала, все ей объяснила, все у вас ладно и будет.
— Я не пойму, чего это с ней, то ревет, то кричит, у меня уже сил нет, — горько пожаловался зять.
— Маринка ребенка ждет, поэтому с ней такое происходит, — засмеялась теща.
— Как ребенка! А я и не знал!
— Марина хотела за праздничным столом тебе сюрприз преподнести, а тут этот веник, — объяснила ему тещенька.
Сергей заволновался, радостно, и не знает, что делать.
— Успокойся, зять! Тут твоя Марина, плакать ей нельзя, а она в три ручья воет, позвать, что ли? – спрашивает теща.
— Я уже здесь, — Марина стояла в дверях, нос красный, глаза опухшие.
— Мариночка, иди ко мне, — осипшим голосом позвал Сергей.
И уже вместе поплакали счастливыми слезами.
— Дети! Ну чисто дети! – махнула рукой теща. – Этим детям еще и дите, втроем плакать будут!
Теща встала и тихонько вышла. А Сергею и Марине и не надо никого, они счастливо оглушены примирением и радостным известием. Вот так радость и беда порой рядом ходят.
Елена Дуденкова
Свежие комментарии